Проповедь

Не пища имеет значение, а заповедь. Адам изгнан из рая не за объядение, а за вкушение только запрещенного. Почему и теперь в четверг или вторник можно есть, что хочешь, и не наказываемся за это, а за среду и пятницу наказываемся, потому что не покоряемся заповеди. Особенно же важно тут то, что через послушание вырабатывается покорность (1, ч. 2, с. 8).

Очень рад, что служащие у вас стали почитать среду и пятницу, не нарушая правила Церкви о посте. Примеры немцев и других иностранцев ввели в заблуждение русских православных не уважать поста, уверяя, что в пище мало греха или совсем нет греха. Если бы это было справедливо, то Адам и Ева не были бы изгнаны из рая за вкушение плода от запрещенного древа, а древо это было смоковница. Но сила греха состояла не в плоде древа, а в запрещении и преслушании. Так и теперь грех не в пище, а в запрещении и преслушании правил Церкви (2, ч. 1, с. 86).

...В последнем письме есть опять прикровенная затея непостоянства и своеволия, именно — не являться в некоторые дни на трапезу, ради поста. Подражай лучше преподобному Феодору Студиту, который ежедневно был за трапезой, но между тем был постник (2, ч. 2, с. 92).

В письме пишешь, что на сырной неделе ты пребывала в таком, по твоему мнению, благоугождении Господу, что и на полчаса тебе было тяжело заняться чем-либо, кроме памяти о Господе и чтения святых книг. На первой же неделе поста, после такого твоего духовного утешения, наступила сильная плотская брань, а потом томление душевное.

Спрашиваешь меня: отчего это могло случиться? Причины сему сама ты выставляешь в письме своем. Первое: безрассудное сомнение и смущение, что не вынесешь поста как должно, а потом ропот на Господа.

Святой Исаак Сирин пишет, что все немощи человеческие терпит Бог; человека же ропщущего не терпит, чтобы не наказать его.

Вторая причина восставшей на тебя этой брани — самочинный пост. Пока жила ты сама по себе, что ты ни делала, по нужде все сходило с рук: Господь снисходил бестолковому твоему усердию и безрассудству. Если же иметь духовное отношение к кому-либо, то уже не следует по своей воле проходить или брать на себя безрассудные подвиги, вопреки полученного благословения или совета, и этим не только нельзя угодить Богу, но такое самочиние не остается безнаказанным, а навлекает на человека искушение.

Описываешь, как прежде в подобном случае пост тебе помог, и просишь благословить тебя взяться опять за то же, если брань не отойдет. — Святой Иоанн Лествичник пишет: «Kто одним воздержанием брань сию укротить покушается, тот подобен плывущему одной рукой и хотящему выплыть из моря», а вот указано в другом месте им настоящее средство: «Если сопряжешься с послушанием, то тем самым от нее (т. е. брани плоти) разрешишься; если стяжешь смирение, то тем отсечешь ее главу». А у тебя пост соединен с высокоумием и преслушанием: какая же может быть от того польза? При слабом твоем здоровье безрассудные и самочинные подвиги могут только до конца расстроить тебя и сделать ни к чему не потребной, а от брани можешь получить облегчение только смиренным покаянием и смиренным призыванием помощи Божией, при послушании и умеренном воздержании (2, ч. 3, с. 90–91).

Пост похвален и нужен в свое время и в своем месте: лучше держись умеренного употребления пищи и пития, избегая сытости, которой признак — малое отягощение, и, с другой стороны, — излишнего и неуместного воздержания. Обе крайности нехороши и вредны. Умеренность же и среднее из них делает человека более способным к духовному деланию (2, ч. 2, с. 92).