Интервью


28.12.2008

Последнее интервью Патриарха Алексия Второго

«Мне недавно дали почитать завещание императора Александра III своему сыну Николаю II, и там многие фразы актуальны и на сегодняшний день. Он ему говорил: «Ты слушай всех, но принимай решение сам. Помни, что у России нет друзей. Наша великость всегда вызывает зависть. И опирайся на Церковь, потому что Церковь всегда с народом».

 

Вечная память

Как он все успевал, наш Патриарх? Немыслимо для человека: длиннейшие службы, ведь патриаршим чином — 200 литургий в год, разъезды, дела, и в то же время, он видел, не скользил взглядом, а ВИДЕЛ каждого, кто подходил к нему за благословением.

Завистливые взгляды цеплялись только за внешнее: клобук, мантию, сверкающую машину, парадную сторону власти… А что за этим всем — тяжелейший груз ответственности за всех и вся, одиночество, невозможность побыть «просто человеком», даже поболеть — это ж не замечается.

...В эти дни в Интернете публикуется не парадная, в блеске славы, фотография, а та, на которой Святейший в простой рясе кормит на дворе курочек, и к нему прыгает толстый меховой кот. Оттепель, лужи, талый снежок… Домашняя, простая сценка трогает почему-то до слез. Настоящий он на ней… Наш Патриарх…

Казалось, это будет всегда, так надежно и спокойно, что бы ни случилось, звучал Его голос... И вдруг… Первая мысль: «не уберегли мы его…» Все очень остро, очень близко. Ощущение на лице дыхания Вечности, вдруг приблизившейся к нам, к которой душа не готова, а он — вот... Он — как блестяще сдавший самый трудный экзамен, с облегчением вздохнул, он — у Господа... В вечной радости...

Не могу, плачу, как будто это в нашей семье горе, Отца потеряли…

Но какие мы счастливые, что у нас был такой Патриарх! Моли Бога о нас, дорогой и добрый наш Пастырь! Не оставь нас своими молитвами!

Татьяна Любимова, www.pravmir.ru

В резиденции

Кадр из фильма

— Ваше Святейшество, Ваши первые сознательные шаги в храме начались, когда вы еще были маленьким мальчиком. В шестилетнем возрасте — Ваше первое послушание, Вы разливали крещенскую воду. И мы узнали, что Ваши родители вначале с небольшим смущением отнеслись к Вашему рвению и даже обратились к валаамским старцам за советом. Что они сказали им?

— Я очень благодарен своим родителям, которые воспитали меня в православной вере. Я родился в благочестивой христианской семье. И я считаю, что очень важно воспитание именно в семье, которое дает основание для будущего. Да, действительно, мои родители смущались тем, что я уже в юношеские годы знал все богослужение наизусть и даже служил, и это смущало моих родителей. Поэтому они обратились к валаамским старцам, которые сказали, что если делается все серьезно, то смущаться не надо. И зная на своем личном опыте, что дает воспитание, я считаю, что и в школах нужно ввести предмет «Основы православной культуры», потому что вся наша культура основана на христианских ценностях, и каждый культурный человек должен знать основы своей культуры. Это его обязанность. Нам говорят, что у нас много людей, исповедующих ислам или другие религии, но я думаю, что эти люди, которые живут здесь, в нашем обществе, и исповедуют другую религию, они должны знать, кроме основ своей культуры, должны знать и основы культуры той страны, в которой они живут.

— Ваше Святейшество, Вы стали священнослужителем в 1950 году, а к епископскому служению приступили в 1961 году, как раз тогда, когда началась новая волна гонений на Церковь...

— Уже не было прямых гонений, не расстреливали, но вся церковная жизнь — она была под контролем. Даже были области и республики, где и проповеди должны были представлять представителям Совета по делам религии на местах, уполномоченным для проверки. Чиновники, которые чаще всего были атеистами, проверяли, что священник может сказать и чего не может сказать. В 1961 году я стал епископом. Я столкнулся сразу же с желанием закрыть Пюхтицкий Успенский женский монастырь в Эстонии — единственный женский монастырь — и 36 православных в основном эстонских приходов, которые, как чиновники говорили, нерентабельны. Но мне удалось отодвинуть закрытие этих приходов. А в начале уже 1962 года я привез в монастырь первую делегацию лютеранских пасторов из ГДР, которые потом в газете написали восторженные отзывы о монастыре, и вопрос о закрытии отпал.

Так надо было правдами и неправдами сохранять то, что хотели закрыть... Пришлось столкнуться с горем людей... У меня осталось в памяти, когда я вступил в должность управляющего делами – это огромное количество священнослужителей, которые были лишены регистрации гражданской властью и остались без места и средств к существованию. И надо было их обустраивать..., нужно было дать возможность им продолжать служение.

— Ваше Святейшество, во время вашего патриаршего служения произошло эпохальное событие — объединение двух частей Русской Православной Церкви... Почему это произошло именно сейчас и что на это повлияло? Как многие говорят, это просто чудо.

— Шли мы к этому долгое время, потому что это плоть от плоти, кровь от крови нашего русского народа. Это люди, которые были вынуждены после революции, после гражданской войны покинуть свою родину и оказались за рубежом, но сохранили веру, сохранили любовь к родине, сохранили любовь к своей культуре. И у нас внутри, в нашей стране.., изменение положения Церкви во многом повлияло на решение этого вопроса положительно. Потому что стали открываться храмы, реставрироваться храмы, возрождалась монастырская жизнь, духовное образование, издательство. Люди приезжали сюда и видели, как возрождается церковная жизнь. И это не только было подписанием в храме Христа Спасителя в Москве, но дошло до приходского уровня. Сейчас на каждом заседании Священного Синода нам приходится открывать новые храмы в самых разных местах. Только что был освящен собор в Гаване, только что поставлен вопрос об открытии храма в Венесуэле… Так что в разных местах разбросаны не только первая эмиграция, но и первое, второе и третье поколения, люди, которые сегодня уезжают из-за трудностей за рубеж для того, чтобы работать. Они нуждаются в духовной поддержке, оказавшись в чужой среде, среди чужого менталитета, с чужой культурой. А в русском православном храме они чувствуют живую связь со своей родиной, с Церковью.

— Ваше Святейшество, на ваш взгляд, перед какими вызовами сейчас стоит человечество и как бы Церковь могла помочь человечеству ответить на эти вызовы?

— Я думаю, что однополярность в культуре, однополярность в экономике, однополярность в политике — это не тот путь, по которому должно идти человечество. Человечество должно идти к единению, не создавая однополярного мира. Потому что когда применяется, с одной стороны, двойной стандарт к любым проявлениям жизни в России или в странах ближнего зарубежья, то это несправедливо. Я думаю, что события, которые произошли в Южной Осетии, наглядно показали, как белое выдается за черное и черное выдается за белое. Хотя мы своими глазами видели, сколько жертв было, сколько людей были вынуждены покинуть свои насиженные места, дома которых были расстреляны танками и которые бежали, спасая свои жизни. И Церковь — она всегда призывала к миру, всегда призывала сесть за стол переговоров. И даже во время этого кризиса и с моей стороны, и со стороны грузинского патриарха — католикоса — были обращения с призывом к миру. И у нас добрые отношения между Церквами продолжают сохраняться и будут сохраняться. Церковь будет всегда призывать к миру и к согласию между людьми. И то, что произошло — это вообще трагедия, потому что хотели поссорить два православных народа.

— Ваше Святейшество, и вопрос по поводу сложившейся экономической ситуации в мире. Ее можно рассматривать чисто как экономическую, но в то же время это может быть некое испытание... Чему можно научиться в этой ситуации, которая сложилась?

— Я думаю, на Западе с высоким уровнем жизни это испытание — не надеяться только на деньги. Поэтому сокращение рабочих мест — это будет для многих испытание. Нам тоже надо задуматься о том, что нужно думать не только о материальных благах. Часто проповедуется нам, что только нужно строить хорошую обеспеченную жизнь. Но надо помнить и о душе своей. И я думаю, что вот этот экономический, финансовый кризис — он должен заставить людей думать и о душе своей, и не только о судьбе своей, но и о судьбе своих ближних. Надо больше думать и помогать тем, кому тяжело...

"Вести",
телеканал "Росси"