Люди

Храм в колонии – особый. Нет, внешне все, в общем, привычно, как в обычной российской глубинке: дерево, резьба, иконы…

Пусть и выполнено все руками лишенных свободы людей — но люди ведь везде остаются людьми. Только храм — это не просто здание, это прежде всего община, приход. Если здесь, в обычной жизни, прихожане вольны в своих желаниях и поступках, то там — нет. И это накладывает свой отпечаток на жизнь общины, на все, что происходит как вокруг, так и внутри нее…

Об этом мы побеседовали с протоиереем Евгением Мушкеевым, священником храма Петра и Павла в Гарях, несущим послушание по окормлению храма в ИК-5 – «пятерке», Свияжской колонии строгого режима.

— Пришел я сюда в октябре прошлого года, — рассказывает отец Евгений. — Община здесь, в Свияжской колонии строгого режима, существует уже около семи лет. Окормлять ее начали отец Владимир Кондратьев и иеромонах Филарет — ныне схиигумен Сергий, насельник Раифского монастыря… Его молитвами заложена здесь та духовная атмосфера, которая сегодня стала основой существования общины.

Всех священников, кто приходил сюда, вспоминают здесь теплым словом. И отца Сергия, и отца Геннадия, и отца Владимира, который начал здесь строительство храма.

Храм нужен колонии. Люди отбывают здесь большие сроки заключения – пять, десять, пятнадцать и более лет. В «пятерке» есть молельная комната, есть все необходимое для богослужения, таинства исповеди, причастия, крещения.

Не отчаивайся «Приидите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас». (Мф. 11, 28) Слова эти уже многих ободряли и утешали; они обращены ко всем нам, без исключения, так как, конечно, не найдется ни одного человека, который бы не нуждался в них рано или поздно. Но, бывают случаи, бывают времена, когда они получают для нас особое значение. Земное счастье, восторженные мечты и пламенные надежды юных лет сменяются слишком скоро разочарованием и унынием, когда мы как будто разделяем с целым миром великую всеобъемлющую скорбь. Не находимся ли мы и теперь в таком состоянии? Не кажется ли нам подчас, что после многих тревог и волнений для нас настало нравственное затишье, полное равнодушие ко всему? Для неверующего понятно такое состояние души, но нам, более счастливым в познании истины и света, – нам, которым открыты небеса, не должно и невозможно отдаваться отчаянию и повторять постоянно, что жизнь нам постыла. Неужели мы не слышали слов: «Приидите ко Мне все труждающиеся...» Но, скажете вы, усталому и обремененному не хватает решимости, не хватает силы двинуться с места, чтобы идти к Иисусу. Однако, если Иисус требует от меня этого усилия, если Он зовет меня и хочет, чтобы я откликнулся, то Он уже Своим словом внушает мне эту силу Когда Он говорит: «Приидите ко Мне», — Он уже как бы притягивает нас к Себе, и Его слова, выражающие столько любви, столько милосердия, подкрепляют нас на трудном пути. Когда Он говорит: "труждающиеся и обремененные", — мы чувствуем в Его словах такое глубокое сострадание к нашим немощам и такое желание нам помочь, что, просыпаясь от духовного сна, мы встаем, идем к Нему и в Нем находим вечный покой душам нашим.

— Когда я впервые переступил порог молельной комнаты, это сразу почувствовалось — здесь как будто светлее, чем за стенами. Везде тьма, а здесь — свет, свет неподдельного, искреннего желания измениться, преобразиться… Молитва идет здесь, читаются молитвы — утренние, вечерние, праздничные, православные держат посты, исповедуются, причащаются… Внутренний мир осужденных закрепощен, и им очень трудно раскрыться. Поначалу они присматривались и ко мне, как к духовнику... В таинстве исповеди люди приобщаются к этой радости – радости освобождения от страстей, вредных привычек. Это сложный путь и на свободе, а уж в колонии он тем более непрост.

Почему? Думается, это понятно! Колония – свой мир, свои законы и правила. Это раз и навсегда определенный образ жизни, который трудно изменить. Достаточно просто зайти на территорию, чтобы почувствовать гнетущую атмосферу любой зоны. Обстановка несвободы, негатив буквально разлит вокруг, и он впивается в душу практически мгновенно… Сотни человек ежечасно изрыгают проклятия и нецензурную брань — а слово имеет материальное воплощение. «Вначале было слово…» — помните? И вдруг ты решаешь жить по законам Божиим. Это непросто… И появление храма здесь — благо для всех.

Храм очень сильно действует на психику человека. Даже беседа в храме, по словам отца Евгения, идет по-другому — не так, как в комнате психолога или в административном помещении. Апостолы, святые с образов смотрят на тебя, и совесть обнажается более глубоко и ярко. А если будет покаяние, будет и прощение. Ведь не случайно первым человеком, которого простил Господь наш Иисус Христос, будучи на Голгофе, был разбойник, который мучился на кресте рядом…

У каждого есть шанс получить прощение. Но насколько вы глубоко будете каяться, настолько же глубоко вы раскроете себя для Бога, и Бог создаст обитель Свою внутри вас.

— Помню время, когда храм был без купола, — продолжает отец Евгений. — Казалось бы, какая-то такая незначительная техническая деталь, — подняли купол. Через три дня иду по главной «улице» — навстречу отряды осужденных, и улыбки на лицах, у многих. Каждый второй здоровается, до этого никто не здоровался. Люди как-то воспряли духом? Или так вот благодать действует, все-таки крест над зоной… Я не знаю. Но они изменились, изменилось их отношение, и это стало заметно.

Но, собственно, строительство храма — это не самоцель. Храм не существует сам по себе, он должен существовать прежде всего в сердцах людей. Главная цель строительства — не поднять стены храма, а создать православную общину как единый, гармонично существующий организм. Ведь и споры возникают между людьми, и ссоры случаются, это понятно! Здесь же, внутри общины, они могут попросить прощения друг у друга. А это ведь расценивается как проявление слабости по законам сообщества осужденных. Люди здесь не раскрываются друг перед другом, это невозможно. И тем ценнее для них радость беседы с духовником, один на один, когда можно позволить себе откровенность. Ведь поплакаться хочется каждому — слишком много «болячек» накопилось на сердце.

— Они стараются предупредить свое состояние покаянием и прощением, — говорит отец Евгений. — Не ищите благ внешних, «ищите прежде царства небесного и правды Его». А остальное все приложится. И кто понимает это, они обретают покой и радость даже там. Самое главное, чтобы человек почувствовал: главное его назначение – это путь ко Христу. Путь через покаяние, прощение, через причащение… Через покаяние омывается душа благодатью Божией. В ней просыпаются хорошие чувства, люди даже свою жизнь, свой быт видят по-другому… Даже режим принимается как необходимая мера для спасения — своеобразная епитимия. Для меня, как для священника, это удивительно, это открытие. Люди даже перестают ругаться матом, некоторые бросают курить. Изменения внутренние приводят к изменениям внешним…

Как ругаться, если ты пишешь икону, режешь по дереву лик святого? Твое внутреннее состояние должно быть чистым, незамутненным грязью этого мира. Как можно писать лик Богородицы, если ты, положив резец и выйдя на территорию колонии, вновь и вновь изрыгаешь проклятия? Это невозможно… Все в храме делается руками осужденных. Работает целая бригада резчиков — сначала их было двое, теперь шесть человек, которые вкладывают в это дело всю душу. Сказывается, конечно, тот груз, который есть на душе — и склонность к использованию темных красок, и манера исполнения. Но люди творят, раскрываются в своем творчестве, молятся и очищаются.

— Я стараюсь привезти им эскизы, чтобы их работы соответствовали каноническому образцу. Но при этом у резчиков, художников остается возможность для творчества, самовыражения, радости. Это ведь тоже способствует преображению личности, ее перерождению, — считает отец Евгений.

Администрация колонии создает все условия для того, чтобы храм был построен в короткие сроки. Ведь с точки зрения режима все инструменты — топоры, стамески, долото, шило и так далее — относятся к запрещенным предметам! Первоначальный проект предусматривал небольшое здание, однако он был расширен — появились две комнаты, а чердачное помещение станет небольшим видеозалом. Расширена алтарная часть, чтобы здесь можно было проводить соборные богослужения. Конечно, есть и свои сроки — строительство планируется завершить к пасхальной седмице.

— Православная община Свияжской колонии очень нуждается в духовной литературе, — говорит отец Евгений. — Не хватает книг, DVD- и аудиодисков. Пусть образумятся два, пять, десять человек, — и это уже хорошо. Мне хотелось бы обратиться к верующим с просьбой помочь в этом…

«Со смиренным смиришься, со строптивым развратишься» — это ведь недаром сказано. Пример бытия православной общины в колонии — пример для всех осуджденных. Может быть, это будет сказано слишком сильно, но они в зоне – как носители духа христианства среди язычников. Ведь православная община небольшая — примерно тридцать человек, население же Свияжской колонии — более тысячи восьмисот. По словам старосты общины, Алексея Крекова, открытия храма ждут очень многие осужденные...

Принести книги — молитвословы, евангелие, святоотеческую духовную литературу — можно в храм Петра и Павла в Зеленодольске, для колонии ИК-5, протоиерею Евгению Мушкееву. Если есть вопросы, их можно задать по телефонам 7-08-87 или 5-43-43.

Дмитрий Катаргин