Семья


30.06.2010

Вся жизнь - в стройке и детях

Рассказывать о человеке, который добился в жизни определенных результатов и имеет четко выраженную цель, приятно и поучительно. Но почему-то, рассказывая о жизненном пути и поиске призвания священника, чувствуешь какое-то смущение и благоговение даже: человек увидел в жизни нечто такое, что позволило ему стать пастырем, Учителем для многих верующих... О том, какие чувства и события привели к выбору служения Господу, с нами поделился настоятель храма святого праведного Иоанна Кронштадтского протоиерей Владимир Кондратьев.

Зеленодольская телекомпания берет интервью у о. Владимира

- В этом мае исполнилось 15 лет с тех пор, как я стал жить в Священном писании, — говорит отец Владимир. — И с тех пор вся моя жизнь — в строительстве: сначала в Гарях, потом в Раифе, теперь на Мирном… И если сейчас смотреть назад, можно сказать, что я всегда шел к Господу. Вспоминаю, что чувствовал: в моей душе было заложено обличение собственной совестью, и я старался избегать того, что могло бы быть противно этому чувству. Мой старший брат Сергей с детства посещал разнообразные кружки, потом занимался общественной деятельностью. Я же, наоборот, был домашним ребенком, при папе и маме, любил готовить, но церковным человеком не был никогда, не принято было это. Никогда не стремился к дискотекам (хотя и была возможность): считал их для себя не тем времяпрепровождением, которое мне нужно, да и друзья у меня были спокойные. Хотя музыку любил всегда и слушаю с удовольствием — АBBА, Boney М... Впрочем, мой папа всегда уважительно относился к церковной жизни и к верующим — так что не совсем далек я был от этого мира.

В поисках предназначения

Потом меня призвали в армию — служил два года на аэродроме в Ступино, дослужился до младшего сержанта. Вернулся, устроился работать на ЗМЗ — и два года жил в карусели «работа-друзья-диван». Меня очень тяготило существующее положение. Чувствовал, что это не мое. Не знал, что делать вечерами, чтобы силы, данные мне, не тратились даром. И в конце концов, хотя и был я неверующим, Господь дал мне по моим молитвам, душевным позывам мою главную заботу и радость...

Произошло это летом 1990 года. Тогда моя тетя выходила замуж — праздновали в деревне Камаево. (Кстати, это была последняя свадьба в той деревне — потом все разъехались, жизнь там замерла…) Захотелось отдохнуть от суеты, и я сел смотреть телевизор — еще черно-белый «Рекорд». Там шла трансляция богослужения в церкви... и тут в голове словно включилось что-то. Именно это вот — мое, там я и должен быть! Как-то все вместе сложилось, и я понял свое предназначение.

Учиться в те годы православному служению было просто негде: всего три семинарии в России. Дороги-то были открыты, но идти фактически было некуда. Поэтому мои академии — практические: я священник и прораб. Придут после меня каноники, ученые священники. Я не ученый в полном смысле этого слова, но мое пастырство — от души, от сердца…

Тогда же, в Камаево, услышал, что в соседней деревне Чурилино собираются открывать храм — и отправился туда, чтобы помогать, чем могу. Так я попал к моему первому учителю отцу Ивану, стал помогать в алтаре, учить первые службы. Вообще этот храм для моей семьи родной: здесь крестилась вся родня... Приходили тогда в храм разные люди, и нелегко было неместному человеку удержаться на одном месте. Кроме того, надо было как-то развивать себя — и я отправился в Тетюши, предложил помощь и стал работать с реставраторами. Потом служил в деревне Кармалы, в Чистополе — пел в хоре, потом вернулся в Гари, был там дьяконом. За полгода, хотя ничего не знал, выучил все службы...

От Раифы до Мирного

С 13 ноября 1992 года отец Всеволод, тогда еще благочинный Зеленодольского района, направил меня на священническую работу. Он отослал меня в Казань, к архиепископу Анастасию, и владыка рукоположил меня в сан священника. В 90-е годы как раз началось активное восстановление Раифской обители, и строительство шло полным ходом. 1 июля отец Всеволод послал меня на завод искож в Казань — забрать линолеум для Алексеевских покоев. Набрать надо было на определенную сумму. В результате выбор мой так понравился, что отец Всеволод предложил мне вместо службы дьякона нечто вроде должности снабженца при Раифском монастыре. Поселил в обители, и стали мы работать вместе как единомышленники, а я наконец осел на одном месте. И как раз в то время познакомился с будущей супругой — Ириной Николаевной.

До 1998 года я числился за Гарями, это было неудобно — приходилось отрываться от службы, чтобы заниматься нескончаемыми строительно-хозяйственными делами. И с этого времени я стал совсем служить в Раифе. Именно в это время тогдашний глава Зеленодольска Сергей Когогин решил строить в городе храм, за благословением отправился к отцу Всеволоду. Он и сказал: пусть храм-часовня будет во славу Иоанна Кронштадтского, а сам храм — Андрея Первозванного. Строительство и служение там доверили мне...

 

Храм Первоапостольного Андрея Первозванного
(г. Зеленодольск)

Вопрос о строительстве подворья в Зеленодольске впервые был поднят в 1997 году. После долгих переговоров и согласований о месте и плане строительства в июле 1999 года началась закладка фундамента храма Первоапостольного Андрея Первозванного, в сентябре началось возведение стен. Храм планировалось открыть для верующих уже в 2002 году, однако строительство продолжается... Только на одни пожертвования храм в наше время построить невозможно, и поэтому было принято решение о постройке временного храма-часовни и формировании своего прихода. Временный храм в честь Святого праведного Иоанна Кронштадтского был освящен 7 января 1999 года.

Теперь, 11 лет спустя, в часовне идут службы, а в большом храме, выполненном в морской тематике, остались только отделочные работы: покрыть полы, доделать иконостас, потом снаружи украсить — соорудить красивые аллеи, дорожки, посадить Аллею невест... Так ведь и создаются в городе новые традиции!

Воспитанники Раифы...

Жизнь в стройках и детях

Так уж получилось, что вся жизнь вокруг нас с супругой — в стройках и детях... Сейчас я являюсь директором Детского корпуса в Раифе, только, к сожалению, не могу бывать там так часто, как хотелось бы. Зато дома Ирина Николаевна у нас — домашний завуч по воспитательной работе, старший педагог. Это нелегко. У нас пятеро детей, трое из них приемные. Очень хочется вырастить из них достойных, самостоятельных людей. Поэтому и строгость, и баловство уживаются у нас очень тесно. Хорошо бы избежать им всего того разврата и гламура, который сочится отовсюду — для этого надо что-то противопоставить.

Дети помогают и на постройке дома — старый уже просто разваливается, и нам удалось построить «общежитие №1» и заложить фундамент и поднять стены «общежития №2». Иначе где жить такой толпе! Да и гостей можно будет наконец где-то принимать и расселять. В огороде тоже работы хватает, и это хорошо — когда ребенок умеет приложить руку к реальному делу, это закаляет его характер и дает уверенность в будущем.

Сад для нашей семьи — место, где можно собраться всем вместе за самоваром, побеседовать, полюбоваться зеленью. У нас есть три орешника, груши, яблони, черноплодка шикарная — до поздней осени ее клюем. С детства люблю рябину: когда мы в детстве жили в бараках на Паратской, у нас в палисаднике росла рябина, и в солнечный день мы с Серегой вылезали на подоконник и любовались резной тенью. Там было так уютно… Хочу посадить ее возле дома — чтобы и мои дети радовались ее неброской красоте...

Вот достроим свой дом, закончим храм — надеюсь, жизнь станет более спокойной. Хотя и не нужен нам этот покой — мчится жизнь, мчимся и мы вместе с ней, делая благие дела во славу Господа...

Юлия Озерова