История

Сотни священников томились в тюрьмах и лагерях.  В одной из крупнейших епархий страны, Ленинградской, к 1941 г. уцелел лишь 21 православный храм... К этим трудностям прибавились тяготы войны и блокадного города. Ленинградскую епархию тогда возглавлял митрополит Алексий (Симанский), впоследствии ставший Патриархом.  Общее количество православных священнослужителей в Ленинграде не превышало 25 человек.

«Церковь зовет к защите Родины»

С первых дней войны Русская Православная Церковь посвятила себя защите Родины. Уже 22 июня 1941 г. Патриарший Местоблюститель митрополит Сергий (Страгородский) обратился с посланием к верующим. Оно зачитывалось в храмах Ленинграда, и люди уходили на фронт как на подвиг, имея благословение Церкви. Глава епархии митрополит Алексий 26 июля написал свое обращение к духовенству и верующим «Церковь зовет к защите Родины». Авторитет и влияние Ленинградского митрополита в это время были настолько велики, что 12 октября 1941 г. Патриарший Местоблюститель в своем завещательном распоряжении именно его назначил своим преемником.

По предложению митрополита Алексия уже с 23 июня 1941 г. приходы Ленинграда начали сбор пожертвований на оборону города. Приходской совет Князь-Владимирского собора предложил на свои средства открыть лазарет для раненых и больных воинов и 8 августа передал на его обустройство 710 тыс. из 714 тыс. имевшихся у общины рублей.

Повсеместно солдатам собирали теплые вещи, прихожане жертвовали продовольствие для больных. В первые дни войны Никольский собор выделил 385 тыс. рублей, а к концу 1941 г. свои взносы сделали все православные приходы Ленинграда на общую сумму 2 млн. 144 тыс. рублей.

Купола защитного цвета

Многие молодые священнослужители ушли в армию, народное ополчение, на оборонное строительство. Оставшиеся изучали средства противопожарной и противовоздушной обороны на случай попадания в храм снарядов во время богослужения. Среди оборонных мероприятий важное значение имела маскировка соборов, которые могли бы стать ориентирами при воздушных налетах на город. В августе золотые купола начали закрывать чехлами или красить в защитный цвет.

8 сентября сомкнулось кольцо блокады. Начались артиллерийские обстрелы города. От снарядов и бомб пострадали многие соборы и храмы. Тем не менее богослужения в действовавших храмах продолжали совершаться ежедневно. Первоначально по сигналу тревоги молящиеся уходили в бомбоубежища. Но вскоре люди привыкли к обстрелам и бомбежкам, и службы зачастую не прерывались.

Рано наступившая зима 1941 г. оказалась на редкость суровой. В городе почти прекратилась подача электроэнергии, остановился транспорт, многие здания не отапливались. В храмах температура упала до нуля, порой замерзало масло в лампадах, все больше людей умирало от голода. Протоиерей Николай Ломакин, давая свидетельские показания на Нюрнбергском процессе, рассказывал, что вокруг Никольской церкви на Большеохтинском кладбище можно было в течение целого дня видеть от 100 до 200 гробов, над которыми совершал отпевание священник.

Серафимовская кладбищенская церковь в январе-апреле 1942 г. была закрыта. В нее стали складывать тела умерших.

Ленинград сражался не только силой оружия, но и молитвой Церкви, силой общего воодушевления. В чин Божественной литургии вводились молитвы о даровании победы нашему воинству и избавлении томящихся во вражеской неволе. Служился тогда и особый молебен «в нашествие супостатов, певаемый в Отечественную войну 1812 года».

Смерть в храме

Голодная блокада не щадила и духовенство. Только в Князь-Владимирском соборе в зиму 1941-1942 гг. умерли восемь членов клира. В Никольском соборе во время богослужения умер регент, не пережил голодную зиму келейник митрополита Алексия инок Евлогий.

Священники и их паства в блокадном городе жили одной судьбой. Вокруг храмов существовали объединения людей, которые помогали друг другу выжить. Без какого-либо участия городских властей в подвале Спасо-Преображенского собора было оборудовано бомбоубежище на 500 человек. Имелся кипяток, запас медикаментов, в случае необходимости в подвале можно было переночевать.

Пасха

Именно к Пасхе гитлеровцы приурочили особенно яростный налет на Ленинград. Богослужение было перенесено на 6 часов утра, что позволило избежать больших жертв. Многие верующие вместо куличей освящали кусочки блокадного хлеба.

В 1943 особенно часто обстреливался Никольский собор. Однажды в него попали сразу три снаряда, причем осколки врезались в стену покоев митрополита. Архиерей вошел в алтарь, показал причту осколок снаряда и, улыбаясь, сказал: «Видите, и близ меня пролетела смерть. Только, пожалуйста, не надо этот факт распространять. Вообще об обстрелах надо меньше говорить... Скоро все это кончится. Теперь недолго осталось».

Помощь фронту

К середине 1942 г. население Ленинграда резко сократилось, однако деятельность городских храмов не только не пришла в упадок, но даже возросла. Несмотря на то что доходы Князь-Владимирского собора в 1942 снизились до 501 тыс. 82 руб., уже в 1943 году доходы выросли до 922 тыс. 656 руб. Причем 701 тыс. 137 руб. пошло в фонд обороны. О средствах, собранных Ленинградской епархией для Красной армии, митрополит Алексий дважды телеграфировал Сталину. 17 мая 1943 г. ответная телеграмма Верховного Главнокомандующего была опубликована в газете «Правда»: «Прошу передать православному духовенству и верующим Ленинградской Епархии, собравшим кроме внесенных ранее 3 млн. 682 тыс. 143 рублей дополнительно 1 млн. 769 тыс. 200 рублей на строительство танковой колонны им. Димитрия Донского, мой искренний привет и благодарность Красной Армии. И.Сталин».

Отношения с государством

Патриотическая деятельность подавляющей части духовенства и верующих Православной Церкви послужила одной из существенных причин начала значительных изменений ее взаимоотношений с государством. За два года войны, несмотря на отсутствие необходимого аппарата управления, печатного органа и юридического статуса, Церковь показала свою силу в борьбе против фашизма, сумела во многом расширить и упрочить свое влияние в стране. Важнейшей вехой новой государственной религиозной политики стало совещание 4 сентября 1943 г. на даче у Сталина с участием Георгия Маленкова, Лаврентия Берии, представителей НКГБ. На нем были решены вопросы об открытии приходов, духовных учебных заведений, выпуске церковных изданий, о выборах Патриарха и др. В сентябре 1943 года был создан специальный орган — Совет по делам Русской Православной Церкви при правительстве СССР, который возглавил полковник госбезопасности Георгий Карпов.

Глубокие изменения в жизни Русской Православной Церкви начались сразу же после встречи в Кремле. 8 сентября в Москве состоялся Собор епископов, на котором 19 иерархов единогласно избрали Патриархом Московским и всея Руси митрополита Сергия (Страгородского). Эти благоприятные изменения вскоре сказались и на судьбе ленинградского духовенства. Практически прекратились репрессии против священнослужителей Московской Патриархии и обновленцев.

Торжественно отмечалось верующими полное освобождение города от вражеской блокады. Во всех храмах по благословению митрополита 27 января 1944 г. были совершены благодарственные молебны.

Новый Патриарх

15 мая 1944 г. скончался Патриарх Сергий, и согласно его завещанию в должность Патриаршего Местоблюстителя 2 февраля 1945 г. вступил митрополит Алексий. 

...Обращение к Церкви в блокадном Ленинграде носило массовый характер, более значительный, чем в большинстве других районов страны. Церковь была вместе со своей паствой в нечеловеческих условиях блокадного Ленинграда, заслуженно укрепив свой авторитет и расширив влияние.

Михаил ШКАРОВСКИЙ,
«НГ-религии».